Очень сумбурная и неопрятная запись того,что удалось увидеть. Не перечитывала, писала сразу после возвращения в реальность. Однако.
конечно, не могла не зарисовать
собственно, записьСамым сложным оказалось найти нужную позу, чтобы дыханию ничего не мешало. Я сразу поняла, что именно от него зависит успех дела. Потом был вопрос темноты. Обычной ночной темноты оказалось не достаточно, потому что в небе - полная луна. Она тоже мешала сосредоточиться, потому что я все время переключалась на ощущение луны за спиной. Она гудела через окно, как зажженная лампочка под ухом. Помогло одеяло. Во – первых, не надо было с самого начала закрывать глаза - можно было просто смотреть в кромешную тьму надвинутого на нос одеяла. А во-вторых, создавалось ощущение закрытого пространства, в которое уж точно никто не сможет проникнуть. Лежать не получилось. Села. Все равно что-то мешает, выпрямила спину, расслабила руки. На ногах сидеть тоже не получилось, потому что все сознание уходило в напряженные мышцы. Села по-турецки, без соблюдения правильности поз, потому что уже к тому времени потеряла всякую надежду, что что-то получится. Потом начался процесс подключения к собственному сознанию, что тоже было довольно долго и мучительно.
Я долго и упорно пыталась войти в уже существующий сад, что у меня, конечно же, ни разу не вышло. Тут я вспомнила (если на тот момент я еще могла что-то вспомнить в обыденном понимании этого слова), что могу сама себе создать сад. Я малость засомневалась в правильности такого подхода, потому что заданный сад мог вовсе и не получиться. Но..попытка не пытка. И тут я начала уходить от своей телесности.
Я начала с красных крыш двух одноэтажных традиционных зданий, почувствовала текстуру черепицы, она была теплой от вечернего солнца. Не знаю, были ли дома жилыми или нет. В плане они были абсолютно идентичны и изгибались буквой Г. Длинной стороной они были развернуты к входу, а короткая часть была мне невидима или закрыта листвой. Как я ни старалась, не могла увидеть, как здания изгибаются, но точно знала, что это буква Г.
Интересно, что я одновременно была и физическим наблюдателем сада и в тоже время создателем этого сада. Сущности объекта создания и самого создателя вроде бы разделили мой угол обзора. Я одновременно знала, что будет впереди, но глаза моего физического тела видели только настолько далеко, насколько я, как создатель, визуализировала сад. Итак, «физическим» взглядом я видела перед собой узкую бамбуковую дорожку. По ней было не очень удобно идти, но это лишь моя догадка, поскольку у меня не было ощущения неудобства, и я вообще не могу сказать, что я именно прошла по ней, а не вдруг оказалась за ней, у самого моста, перекинутого через ручеек.
Слева от меня была полукруглая лужайка, по краям облицованная прямоугольными камешками желтовато-белого цвета. Мне кажется, это была известь. Между лужайкой и бамбуковой дорожки земля была облицована в серый камень. Меня почему-то это очень озадачило, хотя я полностью осознавала, что я сама это и придумала. Казалось, что здесь должна быть земля или какой-то другой материал, но камень…
Справа от меня располагался заданный каменный фонарь, который был вкопан в песок. Песок был просто бесформенной кучей, но при этом был почти белым и таким гладким, что хотелось пропустить его сквозь пальцы.
Я взошла на мостик, но не остановилась посмотреть на воду. В реальной жизни я тоже никогда так не делаю, потому что боюсь высоты. Мостик вроде бы был совсем низенький, но я все равно почувствовала опасность, поэтому поспешила спуститься, при этом, без взгляда не ручеек, я знала, что там карпы. Оказавшись на другом "берегу" я оказалась на полностью облицованной камнем поверхности. Даже край ручья был каменный, хотя я не могу сказать был ли он целиком вымощен камнем. Я опустила руку в воду, она была холодной, но возможно это только потому, что я сама там, в реальности, сидя на кровати, порядком замерзла. Карпы в моем сознании были очень близко, я видела их блестящие спинки, разные расцветки, но они не были спокойными, равно как и сам ручеек - вода между пальцев руки пробегала с ощутимой силой. Тем не менее, когда я пыталась заглянуть в ручеек, я не могла увидеть карпов, только поверхность воды. Казалось, что карпы плавают в каком-то другом месте.
Дальше я попыталась сразу пройти вперед, но уже очень скоро поняла, что пока не воссоздам весь сад в деталях- дальше дороги не будет, она просто не сможет быть создана. Так я потратили еще какое-то время на визуализацию первого сада. Я подошла к тому зданию, что было слева и дотронулась до деревянной колонны. Дерево ничем не пахло, было слегка шероховато на ощупь, будто поросло пушком. Оба здания были насыщенно красно-коричневого цвета. Но по ним было видно, что они не новые. Я увидела, что по краям террасы краска стерлась, и проглядывало желтоватое дерево. Двери были бумажными, и я почему-то слышала, как они стучат при открытии, хотя точно на террасу не поднималась и никаких дверей не открывала.
Между зданиями был довольно широкий проход, а при взгляде наверх, я увидела, что крыши соединены общей балкой, с которой свисал колокол. Он тот же явно повидал виды, и яркое солнце отражалось на нем тусклыми пятнами. Точно могу сказать, что колокол был европейского образца, хотя сам сад и архитектура производили впечатление восточного. Проход между домами заканчивался каменной лестницей, ведущей вниз. Ступеньки были полукруглыми, и мне потребовалось время, чтобы представить каждую - от узенькой первой до самой широкой последней.
Дальше начиналась протоптанная в траве тропинка. Тут уже не было никаких камней и планировки. Я обернулась назад и поняла, что спустилась очень низко, потому что передо мной вдруг вырос "фундамент" первого сада. Это был какой-то белый камень, без оттенков, слегка неровный, может быть монолитный. Мне даже показалось, что он покрашен в белый, потому что такой белый цвет в природе не встретишь. Я вернулась к своему продвижению вперед.
Только спустившись вниз я "тамошняя" осознала, что существую в двух качествах, что я и создатель тоже, но почему-то саму себя воссоздать не могу. Я знала, что я - это физическое тело, потому что как только я спустилась в нижнюю часть сада, мне на голову упал лист , и в реальном мире я даже попыталась его снять с головы. Но там, в саду, я не могла этого сделать, потому что я не видела своих рук и ног, я знала, что они у меня есть, но никакого вещественного доказательства получить не смогла. Вспомнив, что наверху дотрагивалась до здания, хотела припомнить и то, чем же я дотрагивалась, но не смогла. Из-за этой находки мне пришлось некоторое время провести на месте, разглядывая то, что мне открылось впереди.
По обеим сторонам от меня довольно плотно росли яблони. Я знала, что это яблони, потому что я видела красные блестящие яблоки, но сейчас я не могу сказать - росли ли они на тех деревьях или лежали на земле. Стволы были настолько плотно друг к другу расположены, что я не могла разглядеть , что за ними скрывалось. Так как тропинка была узкой, ветви сверху смыкались, и на мгновение мне даже стало трудно дышать, то ли из-за замкнутости пространства, то ли от терпкого запаха упавших яблок.
Аллея была не очень длиной, но мне приходилось ее сознательно удлинять, чтобы углубить концентрацию. Так в какой-то момент деревья справа от меня изогнулись в полукруге, и на образовавшейся полянке вдруг оказался фонтан. Он меня озадачил, потому что был очень маленьким и каким-то детским что ли - три "ступеньки", внизу бассейн с водой, наверху трубочка, из которой выливается вода, и, переливаясь по ступенькам, попадает в бассейн. Я не могла определить материал, из которого он сделан, слишком уж невероятным был этот фонтанчик.
Пройдя буквально на пару шагов дальше, я уже могла видеть выход из аллеи. Там и была круглая красная беседка с крышей-куполом и ступеньками. Под беседкой бежал ручей. Мне показалось, что я никогда не видела , чтобы под беседкой текла вода. У меня получилась какая-то беседка-мост. Тем не менее, другого берега я не видела, на беседке мир обрывался, и только где-то уж совсем далеко я могла видеть синие очертания горы. Она просто вырастала на уровне моего зрения, но ничего ниже или выше я видеть не могла, не потому что было плохо видно или далеко, просто во мне не было такой способности - увидеть именно эти части. Выходя из аллеи яблочных деревьев и подходя к беседке ( а это был, как мне показалось, довольно долгий путь, или же длинным он мне показался, потому что пришлось ждать?), я смогла различить мужской силуэт.
Оказавшись в беседке я хотела представить его, нарисовать как и все остальное в этом мире, но у меня ничего не выходило. При каждой попытке меня возвращало к выходу из яблочной аллеи, где я могла различать лишь силуэт. Я знала, что он одет в старинную одежду, знала, что мы друг друга знаем, но при этом мне было неизвестно ни его лицо, ни его имя. Я говорю "я его знала" и имею в виду, что Гость был мне знаком только в том мире, я совершенно уверена, что это не кто-то из реальной жизни. Точно не реально знакомый мне мужчина. Я ждала, что он заговорит , но не помню - заговорил ли он, возможно он усмехнулся, потому что я ощущала, что он относится ко мне с какой-то нежной снисходительностью, как может быть учитель относится к ученику, который пытается ему объяснить смысл жизни. Он налил мне чаю в белую чашку с тонким зеленым узором. Чашка стояла на круглом столике с белой скатертью. Скатерть была, прямо скажем, ужасающая. Самая настоящая совковская скатерть с кружевами. Чуть было не испортила мне весь момент. И опять же – я ведь ее и придумала эту скатерть…
Я очень долго всматривалась в чашку, потому что самого чая я не видела - я знала, что чай мне налили, но я отлично видела дно. Потом я вдруг увидела рядом с чашкой справа хлопок. Не ткань, а растение. Он был таким белым и настоящим в отличие от совковской скатерти, отливавшей на солнце неестественным блеском синтетики. Я не трогала шарик хлопка, но представляла, как он мягкий и чистый. Возможно, он даже немного хрустел в руках, если его сжать.
На этом я очень решительно открыла глаза. Реальный мир поразил меня своей почти болезненной четкостью и каким-то зловеще зеленоватым светом луны. Этот эффект, конечно, стоит списать на то, что желтый свет падает на синюю простынь, но в первые несколько секунд было страшно. Я сразу решила все это записать, потому что все детали, которые я увидела, показались мне одновременно важными и легко забывающимися. Через несколько часов я могла уже и не вспомнить, что лужайка была окантована прямоугольными камешками.
конечно, не могла не зарисовать
собственно, записьСамым сложным оказалось найти нужную позу, чтобы дыханию ничего не мешало. Я сразу поняла, что именно от него зависит успех дела. Потом был вопрос темноты. Обычной ночной темноты оказалось не достаточно, потому что в небе - полная луна. Она тоже мешала сосредоточиться, потому что я все время переключалась на ощущение луны за спиной. Она гудела через окно, как зажженная лампочка под ухом. Помогло одеяло. Во – первых, не надо было с самого начала закрывать глаза - можно было просто смотреть в кромешную тьму надвинутого на нос одеяла. А во-вторых, создавалось ощущение закрытого пространства, в которое уж точно никто не сможет проникнуть. Лежать не получилось. Села. Все равно что-то мешает, выпрямила спину, расслабила руки. На ногах сидеть тоже не получилось, потому что все сознание уходило в напряженные мышцы. Села по-турецки, без соблюдения правильности поз, потому что уже к тому времени потеряла всякую надежду, что что-то получится. Потом начался процесс подключения к собственному сознанию, что тоже было довольно долго и мучительно.
Я долго и упорно пыталась войти в уже существующий сад, что у меня, конечно же, ни разу не вышло. Тут я вспомнила (если на тот момент я еще могла что-то вспомнить в обыденном понимании этого слова), что могу сама себе создать сад. Я малость засомневалась в правильности такого подхода, потому что заданный сад мог вовсе и не получиться. Но..попытка не пытка. И тут я начала уходить от своей телесности.
Я начала с красных крыш двух одноэтажных традиционных зданий, почувствовала текстуру черепицы, она была теплой от вечернего солнца. Не знаю, были ли дома жилыми или нет. В плане они были абсолютно идентичны и изгибались буквой Г. Длинной стороной они были развернуты к входу, а короткая часть была мне невидима или закрыта листвой. Как я ни старалась, не могла увидеть, как здания изгибаются, но точно знала, что это буква Г.
Интересно, что я одновременно была и физическим наблюдателем сада и в тоже время создателем этого сада. Сущности объекта создания и самого создателя вроде бы разделили мой угол обзора. Я одновременно знала, что будет впереди, но глаза моего физического тела видели только настолько далеко, насколько я, как создатель, визуализировала сад. Итак, «физическим» взглядом я видела перед собой узкую бамбуковую дорожку. По ней было не очень удобно идти, но это лишь моя догадка, поскольку у меня не было ощущения неудобства, и я вообще не могу сказать, что я именно прошла по ней, а не вдруг оказалась за ней, у самого моста, перекинутого через ручеек.
Слева от меня была полукруглая лужайка, по краям облицованная прямоугольными камешками желтовато-белого цвета. Мне кажется, это была известь. Между лужайкой и бамбуковой дорожки земля была облицована в серый камень. Меня почему-то это очень озадачило, хотя я полностью осознавала, что я сама это и придумала. Казалось, что здесь должна быть земля или какой-то другой материал, но камень…
Справа от меня располагался заданный каменный фонарь, который был вкопан в песок. Песок был просто бесформенной кучей, но при этом был почти белым и таким гладким, что хотелось пропустить его сквозь пальцы.
Я взошла на мостик, но не остановилась посмотреть на воду. В реальной жизни я тоже никогда так не делаю, потому что боюсь высоты. Мостик вроде бы был совсем низенький, но я все равно почувствовала опасность, поэтому поспешила спуститься, при этом, без взгляда не ручеек, я знала, что там карпы. Оказавшись на другом "берегу" я оказалась на полностью облицованной камнем поверхности. Даже край ручья был каменный, хотя я не могу сказать был ли он целиком вымощен камнем. Я опустила руку в воду, она была холодной, но возможно это только потому, что я сама там, в реальности, сидя на кровати, порядком замерзла. Карпы в моем сознании были очень близко, я видела их блестящие спинки, разные расцветки, но они не были спокойными, равно как и сам ручеек - вода между пальцев руки пробегала с ощутимой силой. Тем не менее, когда я пыталась заглянуть в ручеек, я не могла увидеть карпов, только поверхность воды. Казалось, что карпы плавают в каком-то другом месте.
Дальше я попыталась сразу пройти вперед, но уже очень скоро поняла, что пока не воссоздам весь сад в деталях- дальше дороги не будет, она просто не сможет быть создана. Так я потратили еще какое-то время на визуализацию первого сада. Я подошла к тому зданию, что было слева и дотронулась до деревянной колонны. Дерево ничем не пахло, было слегка шероховато на ощупь, будто поросло пушком. Оба здания были насыщенно красно-коричневого цвета. Но по ним было видно, что они не новые. Я увидела, что по краям террасы краска стерлась, и проглядывало желтоватое дерево. Двери были бумажными, и я почему-то слышала, как они стучат при открытии, хотя точно на террасу не поднималась и никаких дверей не открывала.
Между зданиями был довольно широкий проход, а при взгляде наверх, я увидела, что крыши соединены общей балкой, с которой свисал колокол. Он тот же явно повидал виды, и яркое солнце отражалось на нем тусклыми пятнами. Точно могу сказать, что колокол был европейского образца, хотя сам сад и архитектура производили впечатление восточного. Проход между домами заканчивался каменной лестницей, ведущей вниз. Ступеньки были полукруглыми, и мне потребовалось время, чтобы представить каждую - от узенькой первой до самой широкой последней.
Дальше начиналась протоптанная в траве тропинка. Тут уже не было никаких камней и планировки. Я обернулась назад и поняла, что спустилась очень низко, потому что передо мной вдруг вырос "фундамент" первого сада. Это был какой-то белый камень, без оттенков, слегка неровный, может быть монолитный. Мне даже показалось, что он покрашен в белый, потому что такой белый цвет в природе не встретишь. Я вернулась к своему продвижению вперед.
Только спустившись вниз я "тамошняя" осознала, что существую в двух качествах, что я и создатель тоже, но почему-то саму себя воссоздать не могу. Я знала, что я - это физическое тело, потому что как только я спустилась в нижнюю часть сада, мне на голову упал лист , и в реальном мире я даже попыталась его снять с головы. Но там, в саду, я не могла этого сделать, потому что я не видела своих рук и ног, я знала, что они у меня есть, но никакого вещественного доказательства получить не смогла. Вспомнив, что наверху дотрагивалась до здания, хотела припомнить и то, чем же я дотрагивалась, но не смогла. Из-за этой находки мне пришлось некоторое время провести на месте, разглядывая то, что мне открылось впереди.
По обеим сторонам от меня довольно плотно росли яблони. Я знала, что это яблони, потому что я видела красные блестящие яблоки, но сейчас я не могу сказать - росли ли они на тех деревьях или лежали на земле. Стволы были настолько плотно друг к другу расположены, что я не могла разглядеть , что за ними скрывалось. Так как тропинка была узкой, ветви сверху смыкались, и на мгновение мне даже стало трудно дышать, то ли из-за замкнутости пространства, то ли от терпкого запаха упавших яблок.
Аллея была не очень длиной, но мне приходилось ее сознательно удлинять, чтобы углубить концентрацию. Так в какой-то момент деревья справа от меня изогнулись в полукруге, и на образовавшейся полянке вдруг оказался фонтан. Он меня озадачил, потому что был очень маленьким и каким-то детским что ли - три "ступеньки", внизу бассейн с водой, наверху трубочка, из которой выливается вода, и, переливаясь по ступенькам, попадает в бассейн. Я не могла определить материал, из которого он сделан, слишком уж невероятным был этот фонтанчик.
Пройдя буквально на пару шагов дальше, я уже могла видеть выход из аллеи. Там и была круглая красная беседка с крышей-куполом и ступеньками. Под беседкой бежал ручей. Мне показалось, что я никогда не видела , чтобы под беседкой текла вода. У меня получилась какая-то беседка-мост. Тем не менее, другого берега я не видела, на беседке мир обрывался, и только где-то уж совсем далеко я могла видеть синие очертания горы. Она просто вырастала на уровне моего зрения, но ничего ниже или выше я видеть не могла, не потому что было плохо видно или далеко, просто во мне не было такой способности - увидеть именно эти части. Выходя из аллеи яблочных деревьев и подходя к беседке ( а это был, как мне показалось, довольно долгий путь, или же длинным он мне показался, потому что пришлось ждать?), я смогла различить мужской силуэт.
Оказавшись в беседке я хотела представить его, нарисовать как и все остальное в этом мире, но у меня ничего не выходило. При каждой попытке меня возвращало к выходу из яблочной аллеи, где я могла различать лишь силуэт. Я знала, что он одет в старинную одежду, знала, что мы друг друга знаем, но при этом мне было неизвестно ни его лицо, ни его имя. Я говорю "я его знала" и имею в виду, что Гость был мне знаком только в том мире, я совершенно уверена, что это не кто-то из реальной жизни. Точно не реально знакомый мне мужчина. Я ждала, что он заговорит , но не помню - заговорил ли он, возможно он усмехнулся, потому что я ощущала, что он относится ко мне с какой-то нежной снисходительностью, как может быть учитель относится к ученику, который пытается ему объяснить смысл жизни. Он налил мне чаю в белую чашку с тонким зеленым узором. Чашка стояла на круглом столике с белой скатертью. Скатерть была, прямо скажем, ужасающая. Самая настоящая совковская скатерть с кружевами. Чуть было не испортила мне весь момент. И опять же – я ведь ее и придумала эту скатерть…
Я очень долго всматривалась в чашку, потому что самого чая я не видела - я знала, что чай мне налили, но я отлично видела дно. Потом я вдруг увидела рядом с чашкой справа хлопок. Не ткань, а растение. Он был таким белым и настоящим в отличие от совковской скатерти, отливавшей на солнце неестественным блеском синтетики. Я не трогала шарик хлопка, но представляла, как он мягкий и чистый. Возможно, он даже немного хрустел в руках, если его сжать.
На этом я очень решительно открыла глаза. Реальный мир поразил меня своей почти болезненной четкостью и каким-то зловеще зеленоватым светом луны. Этот эффект, конечно, стоит списать на то, что желтый свет падает на синюю простынь, но в первые несколько секунд было страшно. Я сразу решила все это записать, потому что все детали, которые я увидела, показались мне одновременно важными и легко забывающимися. Через несколько часов я могла уже и не вспомнить, что лужайка была окантована прямоугольными камешками.
@музыка: Joe Hisaishi - The Sixth Station
@настроение: dazed
-
-
19.03.2011 в 17:09Даш, а ты раньше уже что-нибудь подобное делала? Я имею в виду сознательно...
-
-
19.03.2011 в 18:01-
-
19.03.2011 в 18:12Я в восторге, хотя, честно говоря, чего-то подобного ожидала ))) Очень надеюсь, что ты продолжишь, коллега
-
-
19.03.2011 в 18:26